...помнишь ли ты иллюстрации к "Изумрудному городу" художника Владимирского?
А его же Буратино?
Если нет, то заглянув сюда, ты найдешь их >>>
понедельник, 08 октября 2007
...помнишь ли ты иллюстрации к "Изумрудному городу" художника Владимирского?
А его же Буратино?
Если нет, то заглянув сюда, ты найдешь их >>>
пятница, 05 октября 2007
Сообщество - Театр: душа, история, искусство
К 125-летию со дня рождения Корнея Ивановича Чуковского в Литературном музее проходит выставка, на которой представлены материалы из собраний Литературного музея, Библиотеки иностранной литературы им. Рудомино, РГАЛИ, семьи Чуковских.
Экспозиция будет открыта до 30 ноября 2007 г.
Адрес: м. Баррикадная
Трубниковский пер., 17
Режим работы: ср, пт 14.00-18.00, вт, чт, сб 11.00-17.00, кроме последнего дня месяца
Вход 25-40 р.
пятница, 07 сентября 2007
Государственный Литературный музей представляет новую интерактивную программу «Забытые вещи в сказках Чуковского» в рамках выставки «Неистовый Корней», посвященной жизни замечательного сказочника.
При помощи сотрудников Литературного музея дошколятам и младшим школьникам предстоит разобраться с таинственными незнакомцами: Калошами, Кочергой, Кушаком, Иваном Ивановичем Самоваром и знаменитым Мойдодыром – Командиром мочалок и Начальником умывальников.
Премьера программы состоится 8 сентября в 12:00.
Источник@
среда, 05 сентября 2007
I am he as you are he as you are me and we are all together...
Здравствуйте!
Приглашаю Вас на семинар, посвященный восприятию детьми современной литературы!
Уже второй год в нашем Университете (РГПУ им.Герцена, Санкт-Петербург) действует студенческий проект Книжный остров КНОС: мы рассказываем о книжных новинках, обсуждаем проблемы современной детской литературы.
Примерная дата проведения - октябрь 2007 г.
Темы для обсуждения:
• Эмоциональное воздействие разных жанров на ребенка (фэнтези, реализм, ужастики, детектив, романы для девочек, комиксы)
• Гендерные особенности восприятия литературы
• Влияние культурной среды на восприятие книги ребенком
• Проблема жестокости в детской литературе
• Позиции толерантности и ее воплощение в детской книге
• Восприятие героев современных книг
А также реальные читательские предпочтения детей, книги по фильмам, фанфикшен и многое, многое другое.
Мы приглашаем всех желающих: вы можете сделать доклад или поучаствовать в обсуждении - мы будем рады всем и очень вас ждем!
Контактное лицо: Юлия.
Приглашаю Вас на семинар, посвященный восприятию детьми современной литературы!
Уже второй год в нашем Университете (РГПУ им.Герцена, Санкт-Петербург) действует студенческий проект Книжный остров КНОС: мы рассказываем о книжных новинках, обсуждаем проблемы современной детской литературы.
Примерная дата проведения - октябрь 2007 г.
Темы для обсуждения:
• Эмоциональное воздействие разных жанров на ребенка (фэнтези, реализм, ужастики, детектив, романы для девочек, комиксы)
• Гендерные особенности восприятия литературы
• Влияние культурной среды на восприятие книги ребенком
• Проблема жестокости в детской литературе
• Позиции толерантности и ее воплощение в детской книге
• Восприятие героев современных книг
А также реальные читательские предпочтения детей, книги по фильмам, фанфикшен и многое, многое другое.
Мы приглашаем всех желающих: вы можете сделать доклад или поучаствовать в обсуждении - мы будем рады всем и очень вас ждем!
Контактное лицо: Юлия.
среда, 29 августа 2007
Сообщество - Театр: душа, история, искусство
Вы когда-нибудь выбрасывали книгу?
Возможно сдавали труды Ленина в мукулатуру в обмен на Дюма?
Возможно сдавали труды Ленина в мукулатуру в обмен на Дюма?
Сообщество - Театр: душа, история, искусство
среда, 08 августа 2007
А вот, кстати, нашла нелепицы и в сети. Не знаю, все ли здесь.
Предисловие к сайту гласит, что эта книга размещена с иллюстрациями Кати Киевской (к сожалению, пока об этой художнице ничего не слышала).
Предисловие к сайту гласит, что эта книга размещена с иллюстрациями Кати Киевской (к сожалению, пока об этой художнице ничего не слышала).
В любом случае, книга веселая, и если не сможете найти классический вариант, стоит обратить внимание на сетевой.
Смотреть здесь >>>
В книге размещены стихотворения К.Чуковского, С.Маршака, Д.Хармса, В.Берестова, И.Пивоваровой, Льюиса Кэролла,
Юнны Мориц, Э.Успенского, Я.Бжехвы и многих других.
Небольшой опрос: Вы помните, что читали лет эдак в 5, 10 и 15? 
среда, 01 августа 2007
Источник@
Лучшие образцы русской книжной графики (и, в частности, детской иллюстрированной книги) накануне 1917 года были созданы художниками «Мира искусства». На рубеже XIX — XX столетий они возродили в России искусство книги, которое пришло к этому времени в самый печальный упадок. Опираясь на опыт современной западноевропейской, в первую очередь немецкой книжной графики, и широко, подчас даже несколько эклектично используя в своем творчестве разнообразные элементы искусства прошлого (шрифты и буквицы старинных книг и рукописей, мотивы народного орнамента и т.п.), мастера «Мира искусства» создали стройную и последовательную систему художественного оформления книги.
В основу этой системы была положена мысль о книжном оформлении как о целостном декоративно-графическом единстве, все важнейшие части которого подчинены одной общей задаче украшения книги.
Стремление органически связать рисунок с плоскостью книжной страницы и шрифтами текста приводило мастеров «Мира искусства» к строго продуманному, но сравнительно узкому кругу художественных приемов. Изображение неизменно строилось на плоском силуэте или на контурной линии, то чеканно проработанной, обобщающей и идеализирующей образ, то, напротив, намеренно разорванной и запутанной, как бы превращающей живую пластику натуры в эффектный орнаментальный росчерк, почти лишенный предметного содержания. Изобразительная форма переходила в орнаментальную. Стилизация стала доминирующим принципом творчества.
Иллюстрация Билибина И.А
Мастера «Мира искусства» сумели с блеском решить ту задачу, которую поставили перед собой в области книжной графики. В их руках иллюстрированная книга снова сделалась подлинным явлением искусства и вновь обрела заостренную художественную выразительность, безнадежно утраченную иллюстраторами предшествующего поколения. Следует также прибавить, что ранее в России никогда еще не был достигнут такой высокий уровень полиграфического выполнения книги.
Но изначальная ограниченность характеризовала самый метод, которым руководствовались художники «Мира искусства». Живая современность исключалась из сферы их творческих интересов. Искусство отрывалось от реальной действительности и конкретной, непосредственно наблюдаемой натуры. Принцип стилизованной декоративной условности оставался для них единственным или, во всяком случае, основным способом выражать свои идеи и чувства.
Иллюстрация Билибина И.А
В сфере детской книги все это приводило графику «Мира искусства» к ряду отрицательных и притом совершенно неустранимых последствий.
Прежде всего недостаточно разнообразным оказался круг тем, которыми занимались иллюстраторы. Их внимание обращалось почти исключительно к сказкам, фантастическим рассказам, былинам и басням. Многообразие реального мира уступило место условным декоративным пейзажам, по которым разгуливали игрушечные персонажи, «очеловеченные» звери и стилизованные дети-куклы. Далее, сама тема становилась, в сущности, лишь поводом для стилизации в духе тех или иных образцов старого искусства. Превращение предметно-изобразительной формы в орнаментальную ограничивало познавательную ценность рисунка, столь необходимую в детской книге. И, наконец, в самом языке графики, адресованной детям, в системе творческих приемов, при помощи которых строятся изображение и образ, не было настоящего понимания «детской специфики», продиктованной особенностями детского восприятия и понимания искусства.
Иллюстрация Владимира Васильевича Лебедева
Изысканно оформленные и прекрасно изданные книги мастеров «Мира искусства» не заняли в количественном отношении не только ведущего, но даже сколько-нибудь значительного места в детской литературе предреволюционного времени. Работы больших художников — Александра Бенуа, И. Билибина, Г. Нарбута и некоторых других — в буквальном смысле тонули в мутном потоке безграмотной рыночной продукции, выпускаемой коммерческими издательствами.
Нарбут Г. И. «Поэзия»
Иван Яковлевич Билибин. Иллюстрация
Как указывает один из позднейших критиков, «в дешевых изданиях Сытина, Вольфа, издательства «Посредник» и др., выпускаемых массовым тиражом, работали безымянные иллюстраторы-профессионалы, всецело зависящие от спроса. Наслоения спроса обусловили все печальное разнообразие этой продукции. Мы найдем здесь и аляповатые «народные» книжки для деревни, возникшие как бы из лубка, но стоящие неизмеримо ниже старых лубочных изданий, и бесконечно убогие буквари с картинками, и заползшие из XIX века натуралистические картинки, и дурно перепечатанные клише заграничных детских книг, и, наконец, книжки для городского мещанства …», в которых вульгаризировались и опошлялись принципы «Мира искусства».
Иван Яковлевич Билибин. Иллюстрация
Разумеется, было бы тщетно искать в этих книгах какое-либо подобие художественной системы. Здесь господствовала самая беспринципная эклектика, а ремесленнического подражания было много больше, чем творчества. За редкими исключениями весь этот круг явлений не только находится вне пределов искусства, но даже враждебен искусству и должен быть охарактеризован как антихудожественный.
Советская книжная графика, таким образом, получила в качестве наследия два основных типа детской иллюстрированной книги: с одной стороны, небольшую группу изысканно-декоративных, сознательно эстетизированных книг, оформленных художниками «Мира искусства» и, с другой стороны, множество антихудожественных рыночных подделок под искусство, в которых подчас отсутствовала даже элементарная профессиональная грамотность.
В первые послереволюционные годы влияние этого наследия проявлялось особенно настойчиво. Некоторые частные издательства, усиленно развившие свою деятельность в период нэпа, переносили в новую эпоху старые безграмотные традиции сытинских и вольфовских книжек; в других издательствах активно работали художники-стилизаторы и декоративисты. Следует, впрочем, подчеркнуть, что количественные соотношения между двумя названными типами книг резко переменились. Ведущая роль перешла к «Миру искусства». В сущности, только в послереволюционное время возникли основания говорить о широком распространении «мирискуснической» детской книги. Это, конечно, вполне объяснимо: издательства, заинтересованные в том, чтобы поднять уровень художественного оформления книги, обращались в первую очередь к уже готовой, сложившейся системе и к признанным образцам.
Но господствующее положение «Мира искусства» не могло быть прочным. К началу 1920-х годов это творческое течение уже завершило круг своего развития и приметно склонялось к упадку. Декоративно-графическая система книжного оформления, возникшая в дореволюционные годы, оказалась, конечно, ни в какой мере не способной ответить потребностям новой эпохи и тем задачам, которые ставились отныне перед детской книгой. Дело, когда-то начатое большими художниками, открывателями новых путей, перешло в руки эпигонов.
Иван Яковлевич Билибин. Иллюстрация
Правда, закат «Мира искусства» был отмечен несколькими примечательными достижениями именно в области детской иллюстрированной книги. В 1920-х годах вышли в свет мастерские рисунки М. Добужинского к «Бармалею» К. Чуковского и «Трем толстякам» Ю. Олеши. В этот период под прямым воздействием мирискуснической графики начало формироваться прекрасное дарование Владимира Михайловича Конашевича; ряд интересных работ был создан С. Чехониным, Ю. Анненковым, Д. Митрохиным. В своих лучших работах эти художники пытались преодолеть изначальную ограниченность мирискуснической системы. Но отдельные удачи, даже очень значительные, не смогли изменить общей тенденции развития детской книжной графики послереволюционных лет.
Иллюстрация Конашевича В.М. к "Бармалею"
Необходимость искать новые пути, вполне очевидная и для художников, и для критики, и для работников издательств, привела в сфере детской книги к ряду разнообразных экспериментов, которые на первых порах направлялись в большей степени творческой интуицией, нежели сознательным расчетом. Иные из этих опытов не получили в дальнейшем сколько-нибудь серьезного и плодотворного развития. Преобладающее влияние левых течений, в частности конструктивизма, активно сказалось в ту пору и в детской книге. И все же именно в экспериментаторской работе после долгих блужданий, неизбежных ошибок и увлечений она нашла наконец верные принципиальные основы.
Первостепенное значение в этом процессе имела творческая деятельность нескольких ленинградских художников, впоследствии существенно повлиявших на дальнейшие судьбы детской иллюстрированной книги.
В 1923 году небольшая группа ленинградских литераторов и мастеров графики объединилась вокруг журнала «Воробей» (впоследствии «Новый Робинзон»); несколько позднее все они стали работать в ленинградской редакции детского отдела Госиздата, организованной в конце 1924 года. Идейным вдохновителем и руководителем этой группы был поэт С. Маршак, к нему примыкали прозаики Б. Житков, М. Ильин, В. Бланки и вскоре присоединились молодые поэты Е. Шварц, А. Введенский, Д. Хармс, Н. Олейников, Н. Заболоцкий. Они поставили перед собой задачу, истинные масштабы которой могли быть оценены лишь впоследствии. Речь шла о том, чтобы преодолеть старые традиции детской книги и создать для советских детей литературу нового типа — литературу, раскрывающую перед детским восприятием весь необъятный мир живой реальной действительности, литературу, способную ввести детей в понимание совершающихся революционных событий, борьбы и строительства юной Советской страны.
В поразительно сжатые сроки создалась обширная и совершенно новая детская литература, отличающаяся неистощимым разнообразием жанров — от стихотворной сказочки на современную бытовую тему до научно-фантастической или историко-революционной повести, от поэтичных рассказов о родной природе до подчеркнуто «познавательных», деловых, но увлекательно написанных очерков по технике, физике, естествознанию. Вместо кукольных персонажей прежних детских книжек героями новой литературы стали живые люди, реальная жизнь заговорила с детьми со страниц новых журналов и книг.
Передовая по своему идейному содержанию, новаторская по художественной форме, эта детская литература ставила перед мастерами книжной графики ряд важнейших творческих проблем. Художникам тоже предстояло подвергнуть коренным изменениям старые традиции оформления и иллюстрирования книги, создать новый строй изобразительного языка и новые пластические принципы, способные ответить тем задачам, которые отныне решались в детской литературе.
Новая изобразительная система не явилась, конечно, сразу в готовом виде; однако ее необыкновенно быстрое созревание свидетельствует не только об органичности того пути, который выбрали художники, но и о том, что именно в ленинградской редакции счастливо соединились все условия, нужные для плодотворной работы. Здесь сложилась активная и мыслящая творческая среда; художники были близки друг другу по культуре и эстетическим взглядам; они обладали к тому же вполне профессиональным знанием искусства книги и уже немалым опытом, позволявшим смело экспериментировать. Госиздат дал им возможность объединить свои усилия и направить их к сознательно поставленной цели.
Художественный отдел редакции возглавил Владимир Васильевич Лебедев; его первыми ближайшими соратниками стали Н. Тырса, Н. Лапшин и В. Ермолаева.
Разумеется, они не одни работали в ту пору в Госиздате. Не говоря уже о довольно многочисленной молодежи, в этом издательстве продолжали работать мастера старшего поколения (в их числе К. Петров-Водкин и В. Татлин), а также графики, связанные с «Миром искусства», и среди них Д. Митрохин и В. Конашевич. Но именно В. Лебедеву и близким к нему художникам принадлежала руководящая роль в определении творческой линии ленинградской редакции.
В. Лебедев был далеко не новичком в книжной графике, когда начинал свою работу в Госиздате. Он впервые выступил в качестве иллюстратора детской книги в сборнике «Елка» (1918), вышедшем под редакцией М. Горького. По меткому наблюдению Е. Данько, этот сборник «механически соединил остатки прошлого детской книжки и начало пути ее будущего развития. Заглавная картинка А. Бенуа — бледноватая, узорная елка и миловидные крылатые эльфы вокруг нее, тут же — розы, травы и бескостный, безликий младенец С. Чехонина. Затем далее — картинки Ю. Анненкова к сказке К. Чуковского, где из путаницы ломаных линий и кружевных штришков гримасничают очеловеченные самовары, сливочники, чашки — и вдруг, совсем неожиданно, первый реальный образ в детской книжке за много лет — белозубый и черномазый трубочист В. Лебедева. Жизненно веселый, построенный простыми, крепкими линиями, с метелкой под мышкой, с бубликом в прекрасно нарисованной руке, он почти ошеломляет своей конкретностью среди худосочного узора других страниц».
В. Лебедев
Эта конкретность, жизненная достоверность изображения и была тем принципиально новым качеством, которое В. Лебедев внес в детскую книжную графику, обратив ее от стилизации к живому и меткому наблюдению реальной натуры.
Еще отчетливее проявляется это качество во второй, гораздо более значительной книжной работе В. Лебедева — обширной серии иллюстраций к арабской сказке «Лев и бык», вышедшей вслед за «Елкой» в том же 1918 году в издательстве «Огни».
Иллюстрации задуманы и построены с учетом особенностей детского восприятия, но ни в какой мере не имитируют приемов детского рисунка. Персонажи В. Лебедева вполне реальны; бык и лев, шакал и медведь изображены выразительно и обобщенно, с уверенным знанием повадок и облика зверей. В. Сушанская в статье о книжной графике В.Лебедева правильно отмечает, что «утонченно-декоративному рисунку «мирискусников», с характерной для него орнаментальной запутанностью, художник противопоставил также графический черно-белый, но обобщенный, простой и ясный рисунок».
В обеих этих работах В. Лебедев, однако, лишь намечал свои основные принципы художественного оформления детской книги, искал пути ее создания. Период окончательного формирования его системы наступил несколько позже.
В 1922 году в издательстве «Эпоха» вышла в свет сказка Р. Киплинга «Слоненок», оформленная и иллюстрированная В. Лебедевым. Критика уже тогда охарактеризовала его рисунки как свидетельство глубокого перелома не только в творчестве самого художника, но и во всем современном советском искусстве книги.
«Дело, конечно, не в Киплинге, которого в России читают достаточно, а в замечательных рисунках В. Лебедева, ради которых, думаю, и выпущена сказка»,— писал Н. Пунин. — Эти рисунки — зрелый и полновесный удар по форме русской (а может быть, и не только русской) художественной графики. Много разрозненных попыток делалось русскими художниками за последнее время, чтобы подготовить перелом в искусстве книжного украшения. Очевидными стали принципиальные недостатки графиков «Мира искусства». Говорю не о личной талантливости отдельных представителей этого течения, а обо всей совокупности художественной культуры их времени… Самая мысль художника о книжном украшении стала уже другой. Полагаю, что сейчас, вот перед этими иллюстрациями к «Слонёнку», мы можем сказать, что смещение графического творческого сознания в новый культурный слой в главных своих чертах определилось. Мы имеем новый принцип в формах книжного украшения».
И в самом деле, в рисунках к «Слонёнку» В. Лебедеву удалось найти новый художественный язык, новое эмоциональное содержание и новую, вполне последовательную систему творческих приемов, которую можно было противопоставить системе «Мира искусства».
Художественная выразительность рисунков к «Слонёнку» основывается на остром контрасте между обобщенной, иногда даже несколько схематизирующей формой изображения и внимательно проработанными конкретными деталями, идущими от непосредственного и точного изучения натуры. Язык графики В. Лебедева подчеркнуто сжат, он передает лишь основные связи изображаемых явлений. Ни пейзажа, ни орнамента — белый книжный лист становится той средой, в которой живут и действуют герои сказки. Характеризуя своих персонажей — бегемота, павиана, слоненка и т.д., — художник отбирает лишь наиболее типичные и выразительные особенности строения тела животного. Но лаконизм графического языка не мешает ему быть заразительно веселым и увлекательно интересным для юного зрителя.
В отличие от более ранних книжных работ рисунки к «Слонёнку» построены не на контурной линии, а на сочетании и противопоставлении серых и черных плоскостей, передающих форму и объем изображаемой натуры. Здесь художник смог опереться на опыт своей работы в области политического плаката, обогатив, таким образом, книжную графику новой традицией, восходящей к знаменитым «Окнам РОСТА» и генетически связанной с памятниками русского народного творчества, с искусством вывески и лубка.
В. Лебедев
Творческие интересы В. Лебедева уже в тот период не были ограничены пределами черно-белой графики. Вслед за «Слонёнком» в 1923 —1924 годах он иллюстрировал и оформил четыре книжки сказок («Золотое яичко», «Медведь», «Три козла», «Заяц, петух и лиса»), вышедшие в издательстве «Мысль». Исполненные в технике цветной автолитографии, эти работы вносят в художественную систему В. Лебедева ряд существенно новых черт.
Цвет становится здесь важнейшим средством образного выражения. Но в противоположность раскрашенным картинкам «Мира искусства» цвет не накладывается на готовую графическую форму, а как бы вырастает из последней и сливается с ней в нерасторжимое единство. Художник разрабатывает приемы живописного рисунка, где форма пронизана светом, а композиция строится на тонкой, внимательно выверенной гармонии тональных отношений.
Те же принципы развиты в обширной серии работ 1925 года, включающей «Азбуку» (ГИЗ), книжку-альбом без текста «Охота» и четыре книжки со стихами С. Маршака: «Цирк», «Мороженое», «О глупом мышонке» и «Вчера и сегодня» (издательство «Радуга»), Все они неоднократно переиздавались и принесли художнику мировую известность.
В.В Лебедев. Иллюстрация к изданию "Мороженое" С. Маршака, 1925 г.
В.В Лебедев. Иллюстрация к изданию "Цирк" С. Маршака, 1925 г.
Каждая из этих работ заслуживала бы отдельной развернутой характеристики — так неожиданны и изобретательны творческие приемы, найденные В. Лебедевым для острого и предельно лаконичного выявления темы и содержания детской книги. Обобщенные, но в основе своей неизменно реальные, вырастающие из непосредственных впечатлений действительности и именно поэтому особенно выразительные образы книжной графики В. Лебедева воплощают живое чувство художника во всем разнообразии его оттенков — чувство то взволнованно-лиричное, то, напротив, сдержанное и нечуждое романтической иронии, то суровое и гневное, с негодованием осуждающее уродливые стороны жизни. В книгах В. Лебедева всегда ощущается дыхание современности. Наиболее характерной для этого цикла, в известном смысле даже программной, является книжка «Вчера и сегодня» — поэтичный и вместе с тем сатирический рассказ о старом и новом быте.
Все разнородные и намеренно разностильные мотивы, составляющие книжное оформление, все его изобразительно-декоративные элементы, от «жанровой» сатирической картинки до «производственного» чертежа, от тщательно воссозданной «рукописной» страницы с чернильными кляксами и бегло нарисованными на полях фигурками человечков до ярких по цвету и плакатно-упрощенных форм, от обложки до заключительной иллюстрации, связаны между собой объединяющим ритмом и слагаются в стройное целое. Архитектоническая ясность, которой так недоставало мастерам «Мира искусства», и взаимная обусловленность всех элементов оформления — от рисунка и цвета до тщательно подобранных художником типографских шрифтов — представляют собой характернейшую черту всей книжной графики В. Лебедева.
В работах 1925 года, а также в более поздних, уже госиздатовских книжках — «Багаж» (1926), «Как рубанок сделал рубанок» (1927), «Верхом» (1928) — художественная система В. Лебедева выступает уже во вполне зрелом, сложившемся виде; это позволяет полнее охарактеризовать ее особенности.
Много лет спустя, Лебедев сам сформулировал основные принципы, которыми руководствовался, создавая оформление детской книги.
Иллюстрация Лебедева Владимира Васильевича: Мадмуазель Фрикасе на одно колесе
«Работа художника над книгой для детей или альбомом рисунков крайне специфична. Постараться по-настоящему подойти к интересам ребенка, как-то сжиться с его желаниями, вспомнить себя в детстве — одна из главнейших задач художника. Сознательно и с неослабевающей энергией охранить определенный ритм на протяжении всей книги, то ускоряя, то замедляя его плавными переходами, — вот тоже едва ли не основное условие.
Рисунок может быть очень обобщенным, плоскостным (хорошо сидящим в бумаге), но он никогда не должен быть схемой, увешанной деталями.
Желательно, чтобы рисунки в книжках для маленьких, если они иллюстрируют текст, показывали главных персонажей, объясняли их, позволяли множить их действия — фантазировать. Среда, в которой действуют эти персонажи, может быть «объяснена» в меру нужности ее и не должна быть загружена в ущерб персонажам.
Страница должна приковывать внимание целиком. Детали прочитываются только после понимания общего замысла.
Общий замысел и известный такт должны помочь художнику воздержаться от внесения в композицию рисунков, непосредственно сделанных с натуры (при всей удачности такие рисунки часто вносят много натуралистического сора).
Декоративность решается не прихотливостью орнамента, а объединением всех форм в целый организм. Цвет, извлеченный из краски путем сопоставления количеств окрашенных плоскостей, обеспечивает живописную силу рисунка. Просто яркость, пестрота еще недостаточны. Дети — чуткие наблюдатели, но склонны на первых шагах удовлетворяться эффектным — не нужно ограничивать их возможностей.
Книжка должна вызывать радостное ощущение, направлять игровое начало на деятельность ребенка и желание побольше узнать».
В основу художественной системы, разработанной В. Лебедевым и его сотрудниками, была, таким образом, заложена мысль об особой специфике детской книжной графики — мысль, продиктованная, с одной стороны, знанием особенностей детского восприятия и понимания искусства, и, с другой стороны, стремлением активно воздействовать на сознание ребенка, формировать и воспитывать его эстетическое чувство.
Иллюстрация Лебедева Владимира Васильевича
Как уже указывалось, система была полемически направлена прежде всего против еще неизжитых тенденций антихудожественного, ремесленного книжного оформления, бытовавшего в практике некоторых издательств, а также против эстетизма, стилизаторства и декоративного украшательства, пышно расцветшего в книжной графике эпигонов «Мира искусства». В противовес последним, художники круга В. Лебедева выдвигали в качестве главной задачи иллюстратора и оформителя не «украшение книги», а раскрытие ее идейного и образного содержания и вместе с тем ее продуманное, четкое конструктивное решение. Работа художника неизменно начиналась с макета, в котором внимательно учитывалась взаимосвязь всех элементов оформления; художник руководил и типографским процессом. Книга не «украшалась», а строилась, как строится здание.
Разумеется, декоративные качества рисунка и иллюстрации вовсе не отрицались; им, однако, отводилась второстепенная роль, а на первый план выдвигались иные качества книжной графики, отныне поставленной на службу познавательным целям — в первую очередь ясность, предметная точность и конкретность изображения. Книга мыслилась как целостное художественное единство, все части которого связаны между собой общим ритмом.
В. Лебедев был основоположником и, бесспорно, наиболее ярким выразителем этой системы, но в ее создании активно участвовали и другие художники, вместе с В. Лебедевым работавшие в ленинградской редакции детского отдела Госиздата. Первое место среди них занимает Н. Тырса.
"Отряд" Иллюстрация — Н. Тырса
В ту пору, когда начиналась активная деятельность ленинградской редакции, оформительский опыт этого художника еще значительно уступал опыту В. Лебедева. За Н. Тырсой числились только две книжки сказок, выпущенных издательством «Мысль» в 1923 и 1924 годах. Не удивительно поэтому, что первые госиздатовские работы Н. Тырсы отчетливо отражают влияние художественной системы, созданной В. Лебедевым.
Оформляя и иллюстрируя, например, «Снежную книгу» Виталия Бианки (1926), Н. Тырса применил и по-своему развил те же творческие принципы, на которых строились лебедевские книжки. Объединяющий ритм пронизывает и связывает между собой всю серию изображений. Белая книжная страница, едва тронутая синим и коричневым литографским карандашом, становится той средой, в которой действуют персонажи. Строго и последовательно выдержана плоскостность композиции. В самом языке графики Тырсы есть та выразительная и лаконичная конкретность предметной формы, которой всегда добивался и Лебедев. Но эти руководящие принципы, общие для обоих художников, вовсе не делают работу Н. Тырсы подражательной или даже в какой-либо мере похожей на работу В. Лебедева.
Н.А. Тырса. Иллюстрация. В. Бианки "Снежная книга", 1926
Напротив, своеобразие и самостоятельность образного мышления Н. Тырсы с неоспоримой очевидностью выступают уже в первых его госиздатовских книгах. Это свидетельствует не только об оригинальности дарования художника, но и о широте и гибкости самой системы, способной служить самым разнородным творческим индивидуальностям. Н. Тырса — большой живописец, мастер пейзажа и одновременно портретист, с тонким проникновением раскрывающий внутренний мир человеческой личности; именно отсюда, из опыта живописи, исходит своеобразная
вторник, 31 июля 2007
воскресенье, 29 июля 2007
0
Вопрос: Как часто Вы делитесь с друзьями книгами (берете у них сами что-нибудь почитать)
| 1. Довольно часто | 3 | (15.79%) | |
| 2. Периодически | 11 | (57.89%) | |
| 3. Редко | 3 | (15.79%) | |
| 4. Никогда | 1 | (5.26%) | |
| 5. Предпочитаю купить, чем взять у кого-то | 1 | (5.26%) | |
| 6. Свой ответ (в комментариях) | 0 | (0%) | |
| Всего: | 19 | ||
четверг, 26 июля 2007
Источник@
Юбилей недели: 205 лет Александру Дюма-отцу, самому популярному среди советских читателей поп-романисту.
Юбилей недели: 205 лет Александру Дюма-отцу, самому популярному среди советских читателей поп-романисту.
Дюма – какое имя было слаще для советского книгомана? Разве что Голон. Но авторы «Анжелики» были ограничены для читателя лишь одним томом, в то время как сочинения Дюма казались необозримыми. Ни тиражи, ни постоянные издания не утоляли читательского голода. Сейчас трудно себе представить, как книги с миллионными тиражами могли быть раритетом. Такое было время…
1 Дюма = 20 кг Ленина
Проще всего было найти трилогию про мушкетеров. Труднее – сериал про «Королеву Марго». Чуть меньше ценились всякие маргинальные «Асканио» и «Учитель фехтования». Текли слюнки от недоступной эпопеи из четырех книг: «Жозеф Бальзамо», «Ожерелье королевы», «Графиня де Шарни», «Анж Питу». Совсем уж загадочной казалась «Женская война».
Критики упорно дразнили читателей упоминанием – казалось, таких заманчивых! – произведений практически в любой вступительной статье. Счастливчики, познакомившиеся с этими романами в дореволюционных изданиях, гордились своим «эзотерическим» знанием.
Венцом полиграфического воплощения мечты книголюбов стал красный двенадцатитомник, выпущенный на излете советской власти, в начале 80-х. Вместо размытого шрифта провинциальных изданий, которым перепадал лакомый кусок – разрешение на издание заведомого бестселлера, что способствовало перевыполнению плана и обеспечивало премиальные, – тома увеличенного формата, с золотым тиснением, на хорошей бумаге. Страшно даже подумать о том, сколько стоило это собрание сочинений, тем паче что выходило оно в так называемой «библиотечной серии» и в продажу, не говоря уж о подписке, не поступало.
Немного о ценах. «Три мушкетера» стоили «с рук» 10 рублей. Это одна десятая средней зарплаты, мало кто мог себе позволить такую роскошь. Цены на другие книги были выше (а «Граф Монте-Кристо» – в двух томах, а «Виконт де Бражелон» – в трех). Да, была еще одна забавная возможность заполучить вожделенные томики – у счастливцев, чьи города попадали в список экспериментальной практики обмена «книг повышенного спроса» на макулатуру. Даже помню вес, обеспечивающий гарантированное право на книгу, – 20 кг.
Читать далее >>>
Неудивительно, что Дюма стал одним из самых издаваемых авторов, когда преграды рухнули и право на книгоиздание перешло в частные руки. Собрания сочинений в 12, 15, 35, даже 50 томах очень быстро насытили читательский голод. Так быстро, что ощущалось легкое разочарование – мы теперь всё получили, к чему стремиться, на что откладывать сбережения? Эти тома теперь пылятся в букинистических магазинах, и нового бума «мании Дюма» пока что не наблюдается.
Дюма — устаревший и актуальный
Сужу по своим детям – Дюма кажется им скучным и старомодным. Одолеть сотни страниц такой прозы – нелегкий труд для сегодняшних подростков, если они, конечно, не франкофилы и не фанаты эпохи Генриха IV или Людовика XIV. Такая же история с обычным набором детского чтения – Фенимором Купером, Жюлем Верном и Вальтером Скоттом, даже куда более легковесным Майн Ридом. Времена меняются, латинская пословица подтверждает свою правоту.
Или ставшие нам доступными впечатления от поездки Дюма по России сыграли свою роковую роль в падении популярности его книг? Взыграла гордость великороссов, когда мы прочитали, как графини пьют водку из самовара под развесистой клюквой?
Наверное, изменился необходимый в обществе уровень романтизма. Мелодраматические приключения героев Дюма оказались чуждыми современности, хотя и казались такими заманчивыми еще тридцать лет назад. Мы уже не можем ассоциировать себя с его героями, а это обязательное требование к популярному произведению.
Что осталось от обаяния Дюма? Вольное обращение с историей. На отечественной ниве словесности эту эстафету подхватил Валентин Пикуль, более удачных проектов подобного рода пока не наблюдается. Ностальгические авантюрные романы Аксенова и детективы Акунина – уже принципиально другая работа с историческим материалом.
Это и неудивительно, наша недавняя история слишком близка и по-прежнему опасна для легкомысленных трактовок. Её и так используют и в хвост и в гриву в соответствии с политическими задачами «на злобу дня», о сугубо художественном ее осмыслении, даже в авантюрных сюжетах, говорить пока не приходится.
Впрочем, и сам Дюма вовсе не был беспристрастен в своих романах, играя с намеками и аллюзиями на современные ему события. Прозаик был вполне ангажированной политической фигурой и не скрывал своих демократических симпатий, а ведь жить и писать ему приходилось в очень сложное для Франции время – в эпоху революций 1840-х годов, когда недолгая республиканская форма правления сменялась монархической реставрацией.
Второе ноу-хау великого француза – фабричный аспект производства художественной литературы. Не секрет, что количественный показатель творчества того или иного автора очень много значит для отечественного книгоиздания. Вернее, когда автор начинает что-то значить, этот аспект становится особенно важным.
Время от времени в прессе поднимается шум по поводу реального авторства проектов «Фридрих Незнанский» или «Марина Серова», но даже когда все карты раскрыты (в отношении Серовой, во всяком случае), это отнюдь не убавляет популярности и, соответственно, количества продаваемых экземпляров.
Александра Дюма с его «литературными неграми» уже давно переплюнули отечественные производители коммерческих текстов. А ведь еще так недавно объемы его творчества поражали воображение. Но разве скорость перьев сравнится с набиванием текстов на клавиатуре компьютера?
Но Дюма хотя бы редактировал или, как минимум, визировал «свои» тексты, чего нельзя сказать о многих современных авторах, будь они трижды реальными.
Олег Рогов
[Кстати, Жозефо Бальзамо в свое время подумывала купить, но в руки попало только сильно потрепанное букинистическое издание и желания брать книгу не возникло - а потом уж и вылетело из головы вовсе.
Есть ли у Вас любимая книга Дюма? Или это не Ваш автор?
Просто, тех же "Мушкетеров" в свое время, лет в 12, я нашла гораздо скучнее "Джен Эйр". И любопытная деталь - в начале книги Констанция Бонасье была брюнеткой, а в конце-блондинкой.
Мне кажется, по Дюма хорошо снимать фильмы. А вот - его произведения именно в формате романов уже несколько теряют свою прелесть.
Сорри за корявое изложение, в конце рабочего дня мысли уже путаются, да.]
Источник@
"Мне интересны тексты такой силы, после которых бедный читатель выйдет из дома за хлебом, встретит этого чертового Деда Мороза и не сможет убежать – не от него, конечно, а от получившего новый опыт себя".
Мы встретились с Максом Фраем на книжной выставке, недавно проходившей в ЦДХ. Попить кофе, поговорить за жизнь и поучаствовать в презентации сборника рассказов «78». Вспомнив, что являюсь не только одним из авторов сборника, а еще и корреспондентом газеты ВЗГЛЯД, решила совместить приятное с полезным и взять интервью. Как подбираются рассказы и что такое «хороший текст», почему издатели упорно не хотят выпускать короткую прозу и зачем людям искусство? Ответы на эти вопросы читайте в эксклюзивном интервью Макса Фрая газете ВЗГЛЯД."
среда, 18 июля 2007
Источник@
Все рисующие люди, учившиеся дизайну, рекламной графике или иллюстрации подвергались пытке «цветовым кругом», после которой возненавидели цветик-семицветик на всю оставшуюся жизнь. Преподаватели-гуманисты заставляли нарисовать круг с дополнительными цветами похожим, изверги требовали проверки черно-белым ксероксом, якобы отображающим правильные цвета 50 процентами серого.
Все рисующие люди, учившиеся дизайну, рекламной графике или иллюстрации подвергались пытке «цветовым кругом», после которой возненавидели цветик-семицветик на всю оставшуюся жизнь. Преподаватели-гуманисты заставляли нарисовать круг с дополнительными цветами похожим, изверги требовали проверки черно-белым ксероксом, якобы отображающим правильные цвета 50 процентами серого.
Профессора оглашали манифест о дополнительных цветах, объясняли, что зеленый рядом с красным смотрится особенно ярко, а цвета, расположенные в круге через один, ставить рядом не рекомендуется. Эти несложные правила всем легко запомнились.
Далее студентам предлагалось изготовить себе такой круг, держать его под рукой всегда и пользоваться им. Но как?
Результаты небольшого опроса о возможном использовании цветового круга в иллюстраторской практике изрядно меня позабавили. Близок к истине оказался коллега, ответивший, что цветовой круг нужен только художникам, рисующим реалистично. Что именно предполагается найти в магическом круге, не знал и он.
Художник, знакомый с оптикой, сможет правильно подобрать все цвета для реалистичной картины, не имея перед глазами объекта изображения. На уроках живописи нам неоднократно сообщалось, что цвета предметов и теней содержат всевозможные оттенки, однако их появление подчинено весьма четким правилам.
Йоханнес Иттен, основоположник «новой науки о цветах», проделав однажды эксперимент с разноцветными лампами и объектами, описал эти правила. К сожалению, полное описание эксперимента приводится фрагментарно в его обширных трудах, и лишь профессора некоторых вузов потрудились объединить все примеры в одном учебнике. Перечитывать все книги самостоятельно большинство студентов ленится, а попытки восстановить целое по обрывочной информации остаются бесплодными. Итак: при естественном освещении предмет отбрасывает на ахроматический (черный, белый или серый) фон тень дополнительного к нему света: красный — зеленую, желтый — фиолетовую, синий — оранжевую. Найти подходящую тень для объекта с более сложным цветом поможет цветовой круг — смотрите, что находится в круге напротив цвета объекта.
Подробнее с иллюстрациями - на стр. источника.
среда, 11 июля 2007
Сообщество - Театр: душа, история, искусство
Как известно, Москва - город, расположенный на 7 холмах.
Посему, журналисты "Афиши" решили выяснить 7 интересов, связанных с книгами.
К примеру, в 7-ку лучших букинистических магазинов вошли:
1. «Академкнига» на «Академической». Отдел по размерам, как целый магазин. Много самой разной и очень хорошей научной и художественный литературы разного времени издания. Адекватное соотношение цены и качества. Кроме того, принимают заказы и звонят по мере готовности
Другие 6 мест заняли >>>
4-ку (На 7-ку не натянули) лучших магазинов иностранной литературы составили:
1. «Дом иностранной книги» на Кузнецком Мосту. Приятная атмосфера, хотя и очень дорого. Бывают редкие книги, например, Салман Рушди, и альбомы по искусству и дизайну на иностранных языках.
2. «Москва» на Тверской. Хорошая учебная литература.
3. «Фаланстер» в Малом Гнездниковском. Большой выбор двуязычных книг поэзии.
4. Букинистический на Николоямской. Магазин иностранной литературы при Библиотеке иностранных языков. Можно найти интересные экземпляры старых книг, главное — недорогие.
И, наконец, 5-ка лучших детских книг с иллюстрациями авторов. К своему стыду, 7-ку москвичам припомнить тоже не удалось.
1. Дино Буццати. «Невероятное нашествие медведей на Сицилию». В книжке невероятное количество симпатичных медведей.
2. Шел Силверстайн «Лафкадио». История про льва, картинки черно-белые, но лев на них очень живой и милый.
3. Синкен Хопп «Волшебный мелок». История про мальчика Юна и нарисованного мелом мальчика Софуса. Черно-белые иллюстрации, несмотря на то что книжка была написана давно, смотрятся очень здорово и современно.
4. Туве Янссон «Приключения Муми-тролля».
5. Брюно Хейтц. «Простая бандероль». Детская история, в которой даже текст — это часть иллюстрации.
Посему, журналисты "Афиши" решили выяснить 7 интересов, связанных с книгами.
К примеру, в 7-ку лучших букинистических магазинов вошли:
1. «Академкнига» на «Академической». Отдел по размерам, как целый магазин. Много самой разной и очень хорошей научной и художественный литературы разного времени издания. Адекватное соотношение цены и качества. Кроме того, принимают заказы и звонят по мере готовности
Другие 6 мест заняли >>>
4-ку (На 7-ку не натянули) лучших магазинов иностранной литературы составили:
1. «Дом иностранной книги» на Кузнецком Мосту. Приятная атмосфера, хотя и очень дорого. Бывают редкие книги, например, Салман Рушди, и альбомы по искусству и дизайну на иностранных языках.
2. «Москва» на Тверской. Хорошая учебная литература.
3. «Фаланстер» в Малом Гнездниковском. Большой выбор двуязычных книг поэзии.
4. Букинистический на Николоямской. Магазин иностранной литературы при Библиотеке иностранных языков. Можно найти интересные экземпляры старых книг, главное — недорогие.
И, наконец, 5-ка лучших детских книг с иллюстрациями авторов. К своему стыду, 7-ку москвичам припомнить тоже не удалось.
1. Дино Буццати. «Невероятное нашествие медведей на Сицилию». В книжке невероятное количество симпатичных медведей.
2. Шел Силверстайн «Лафкадио». История про льва, картинки черно-белые, но лев на них очень живой и милый.
3. Синкен Хопп «Волшебный мелок». История про мальчика Юна и нарисованного мелом мальчика Софуса. Черно-белые иллюстрации, несмотря на то что книжка была написана давно, смотрятся очень здорово и современно.
4. Туве Янссон «Приключения Муми-тролля».
5. Брюно Хейтц. «Простая бандероль». Детская история, в которой даже текст — это часть иллюстрации.
суббота, 07 июля 2007
"Электронная бумага стерпит всё."
Что является плагиатом.
"Понятие плагиата не имеет вполне определённого содержания, и в частных случаях не всегда возможно однозначно отделить его от сопредельных понятий: подражания, заимствования, соавторства и других подобных случаев сходства произведений. Во всяком случае, совпадение отдельных идей не является плагиатом, поскольку любые новые произведения в чём-то основаны на идеях, не принадлежащих автору. Между тем человек, дойдя своим умом до чего-нибудь, часто склонен считать себя Колумбом истины и, не желая знать о предшественниках, видит в любом повторении собственных мыслей посягательство на свои права.
читать дальше
Отношение к плагиату в разное время
Взгляды на плагиат и на то, в какой мере позволительно использование чужих произведений, меняются со временем. То, что прежде считалось вполне допустимым, в настоящее время нередко может быть признано плагиатом.
читать дальше
Современная юридическая практика
Принятие законов об охране авторского права превратило проблему плагиата из чисто искусствоведческой в юридическую и коммерческую. В настоящее время практически во всех государствах действуют законы, запрещающие присвоение авторских прав. Нарушение этих законов может приводить к серьёзным санкциям, вплоть до тюремного заключения.
читать дальше
@источник.
--------
Из данного материала мы можем воочию убедиться сколько знаменитых произведений вовсе не являлись оригинальными идеями.Лично меня информация во втором разделе статьи поразила больше всего.
"Понятие плагиата не имеет вполне определённого содержания, и в частных случаях не всегда возможно однозначно отделить его от сопредельных понятий: подражания, заимствования, соавторства и других подобных случаев сходства произведений. Во всяком случае, совпадение отдельных идей не является плагиатом, поскольку любые новые произведения в чём-то основаны на идеях, не принадлежащих автору. Между тем человек, дойдя своим умом до чего-нибудь, часто склонен считать себя Колумбом истины и, не желая знать о предшественниках, видит в любом повторении собственных мыслей посягательство на свои права.
читать дальше
Отношение к плагиату в разное время
Взгляды на плагиат и на то, в какой мере позволительно использование чужих произведений, меняются со временем. То, что прежде считалось вполне допустимым, в настоящее время нередко может быть признано плагиатом.
читать дальше
Современная юридическая практика
Принятие законов об охране авторского права превратило проблему плагиата из чисто искусствоведческой в юридическую и коммерческую. В настоящее время практически во всех государствах действуют законы, запрещающие присвоение авторских прав. Нарушение этих законов может приводить к серьёзным санкциям, вплоть до тюремного заключения.
читать дальше
@источник.
--------
Из данного материала мы можем воочию убедиться сколько знаменитых произведений вовсе не являлись оригинальными идеями.Лично меня информация во втором разделе статьи поразила больше всего.
четверг, 28 июня 2007
"Электронная бумага стерпит всё."
У такой писательницы,как Джен остин есть много интересных романов, такие как : "Эмма", "Доводы рассудка", "Нортенгерское аббатство", Менсфилд-Парк" и многие другие...
Но одним из самых знаменитых является роман - "Гордость и предубеждение".
Роман поразительно легко написан, пропитан тонкой иронией и яркими персонажам. Читателя захватывает борьба внутренних эмоций двух людей - предъвзятость Эллизы и гордость мистера Дарси. Что одна, что второй, они не могут никакк сойтись только из-за взглядов. Эллиза Бенет невлюбила Дарси с их первой встречи на балу в Незерфилде,а Дарси полюбил её, но никак не мог признаться - веть она была ниже родом. Плюс им постоянно противостояли обстоятельства. Жизненая позиция и эмоции каждого персонажа так чётко и явно описаны,что начинаешь переживать за них,как сам за себя. Второстепенные персонажи тоже заслуживают уважения - начиная от мисс Бенет и заканчивая сестрой Дарси!
Сама сюжетная линия одновременно и проста и запутана, не даёт читателю устать от напряжённости, но и не даёт заснуть от скуки.
Лично мне очень понравился этот роман.А Вам?)
Надеюсь, про эту книгу никто больше ни писал..
Но одним из самых знаменитых является роман - "Гордость и предубеждение".
Роман поразительно легко написан, пропитан тонкой иронией и яркими персонажам. Читателя захватывает борьба внутренних эмоций двух людей - предъвзятость Эллизы и гордость мистера Дарси. Что одна, что второй, они не могут никакк сойтись только из-за взглядов. Эллиза Бенет невлюбила Дарси с их первой встречи на балу в Незерфилде,а Дарси полюбил её, но никак не мог признаться - веть она была ниже родом. Плюс им постоянно противостояли обстоятельства. Жизненая позиция и эмоции каждого персонажа так чётко и явно описаны,что начинаешь переживать за них,как сам за себя. Второстепенные персонажи тоже заслуживают уважения - начиная от мисс Бенет и заканчивая сестрой Дарси!
Сама сюжетная линия одновременно и проста и запутана, не даёт читателю устать от напряжённости, но и не даёт заснуть от скуки.
Лично мне очень понравился этот роман.А Вам?)
Надеюсь, про эту книгу никто больше ни писал..
понедельник, 11 июня 2007
Лунатик двух темных лун (с)
Эта книга похожа на первый вздох,первый глоток воды,первую улыбку,первый снег,первый луч солнца,первую звезду,первый поцелуй...
Она живая настоящая,искренняя.
Как будто порыв ветра врывается в пыльную комнату,принося с собой запах дождя,костра,скоженной травы,сирени или жасмина,звук голосов, птиц,прыгающего мяча...
Эта книга для каждого будет разной.Каждый проживет ее по-своему.
Есть такие произведения.которые не придумываются,а идут прямо из сердца.
Я знаю три.
Антуан де Сент-Экзюпери "Маленький Принц"
Джером Сэлинджер "Над пропастью во ржи"
и
Рэй Брэдбери "Вино из одуванчиков".
Вздохнуть
Она живая настоящая,искренняя.
Как будто порыв ветра врывается в пыльную комнату,принося с собой запах дождя,костра,скоженной травы,сирени или жасмина,звук голосов, птиц,прыгающего мяча...
Эта книга для каждого будет разной.Каждый проживет ее по-своему.
Есть такие произведения.которые не придумываются,а идут прямо из сердца.
Я знаю три.
Антуан де Сент-Экзюпери "Маленький Принц"
Джером Сэлинджер "Над пропастью во ржи"
и
Рэй Брэдбери "Вино из одуванчиков".
Вздохнуть
Помесь хорька, барсука и штопора
Благодаря сказочному подарку Sofias, которая нашла ссылку на сайт www.sabatini.ru (он же http://sabatini.clan.su), я могу поделиться с вами одним из самых больших чудес в моей жизни - иллюстрациями В. Высоцкого к "Одиссее капитана Блада" и "Хронике капитана Блада".
Я перерисовывала их в детстве под копирку. Восторг под катом
Я перерисовывала их в детстве под копирку. Восторг под катом
среда, 06 июня 2007
Кликните на картинку и узнаете, кто принимает участие в выставке!
С 8 по 17 июня, в ЦДХ на Крымском Валу Вы сможете увидеть работы
64 российских иллюстратора детской книги.
2 этаж, зал №9.
За информацию спасибо Татьяне Казьмирук!
